|
Beatniks
Как вы, наверное, помните, дорогие читатели, в одном из весенних выпусков нашей газеты я обещал написать о влиянии субкультуры на молодёжную моду. Но позже я пришёл к выводу, что прежде чем описывать внешние проявления этого феномена, было бы очень полезно обратиться к истокам альтернативной культуры второй половины прошлого века. Тем более, что многое из того, что было андеграундом и шокировало обывателя несколько десятилетий назад , сегодня прочно вошло в мейнстрим, то есть слилось с общим культурным фоном.
Началось всё в Нью-Йорке в 1944 году, когда студент Колумбийского университета Джек Керуак представил своего молодого приятеля Аллена Гинсберга настоящему представителю нью-йоркского андеграунда писателю Уильяму Берроузу, с которым он незадолго до этого познакомился. Берроуз, который был значительно старше своих новых друзей и обладал недюжинным опытом богемной жизни, ввёл их в такой круг знакомств, который сразу же перевернул все их представления о жизни. Он показал им жизнь американского дна, мир сомнительных забегаловок, пьянчуг и наркоманов, маргинальных интеллигентов, которых объединяли общая ненависть к традиционным буржуазным добродетелям и общее нежелание достигать материального благополучия и подниматься по социальной лестнице.
Jack Kerouac (1922 - 1969)
Жизненным идеалом этой “тусовки” было получение удовольствия от равнодушного созерцания ничтожной суеты обывателей, стремящихся достичь Американской Мечты, на которую новые знакомые молодых студентов чихать хотели. То есть они были cool, так, во всяком случае они себя сами называли. Кстати, слово cool, было заимствовано из довольно закрытого круга джазовых музыкантов и именно благодаря битникам стало впоследствие широко употребляться. Джаз и, прежде всего, боп, вообще был основным аккомпонементом битничества. Битники боготворили Майлза Дэвиса, Телониуса Монка, Диззи Гиллеспи и особенно Чарли Паркера.
Другим словом, которым нью-йоркские люмпены от культуры характеризовали принадлежность к их кругу, было hip; а они были, соответственно, хипстеры.
Allen Ginsberg (1926 - 1997)
(Теперь понятно, откуда массовое движение “детей цветов” получило своё название – hippy .)
С одним из таких ярко выраженных хипстеров очень близко сошёлся будущий автор главной книги битнического движения, навеки очарованный новым образом жизни, Джек Керуак. Звали его Нил Кесседи, и он с удовольствием приобщал молодого писателя к хипстерским загулам.
Несмотря на то, что хипстеры демонстративно сторонились толпы, им всё же хотелось поведать миру о своём существовании. Помогли им в этом битники – бродячии интеллектуалы Джек Керуак, ставший главным летописцем движения; Аллен Гинсберг, признанный позже одним из крупнейших поэтов 20-го столетия; писатель Уильям Берроуз, которого можно также назвать beat-“шоуменом”, настолько он был эктравагантен; а также их калифорнийские сподвижники из Сан-Франциско Лоуренс Ферлингетти, Грегори Корсо и Гэри Снайдер.
William Burroughs (1914 - 1997)
Слово “beatnik” придумал Керуак. За основу он взял нью-йоркское жаргонное словечко beat, которое означало “битый, измождённый, на дне мира... отвергнутый обществом, сам по себе, на улице”. (Опять не могу удержаться от аналогии. Квартету the Beatles, судя по всему, тоже не было чуждо бунтарство духа.)
Лишённое мифологии, движение битников, таким образом, являет собой не что иное как литературный кружок, рамки которого существенно расширились в 50-е годы прошлого века. Надо сказать, что битники в большинстве своём были люди образованные (Берроуз, к примеру, учился в Гарварде), так что нетрудно понять, почему они преклонялись перед гениальным французским поэтом XIX-го века Артюром Рембо – пьяницей, развратником и вообще большим оригиналом. Дело в том, что одним из основных понятий битничества (наряду с безграничной свободой духа и тела) является спонтанность. Рембо, которому не было равных во французской поэзии того времени, внезапно бросил литературу, едва начав издаваться, и уехал в Африку на заработки. Восхищение битников этим поступком лежит в основе знаменитого рок-н-рольного штампа “живи быстро умри молодым” (live fast die young).
Neal Cassady (1926 - 1968)
Постепенно ряды битников ширились, подпольные чтения прозы и стихов в заброшенных цехах и посиделки в экспресс-кафе не прекращались, и отцы-основатели бита встали на борьбу за массового читателя, то есть стали настойчиво добиваться публикации своих произведений. Надо сказать, что у подавляющего большинства, мягко говоря, лояльных власти издателей эта идея большого энтузиазма не вызвала, и последовавшие трения с законом это малодушие объясняют.
К началу 50-х центр движения “разбитого поколения” переместился в Сан-Франциско, который, к слову, не без влияния битников превратился потом в настоящую Мекку нетрадиционной любви. В этом городе с 1953 году уже упоминавшийся поэт Лоуренс Ферлингетти начал издавать журнал City Lights (так ещё называется фильм Чарли Чаплина 1931 года). Через два года под этим же названием был открыт книжный магазин, где и стали продаваться первые книги битников.
“Битничество началось где-то в 1944-45 годах, когда встретились Джек Керуак, Уильям Берроуз, я и еще некотрые из наших друзей, которых мы знаем до сих пор, - вспоминает Аллен Гинзберг. - Берроуз тогда уже писал, Керуак уже был поэтом и писателем, автором нескольких книг, мы были молоды. В течение нескольких последующих лет мы экспериментировали с такими понятиями как “дружба”, “чувство общности”, “новое видение”, “новое сознание”. Начало пятидесятых – поворотный пункт, когда все личные мысли становились общественными, потом освобождение слова от цензуры в 1950-55 гг. В 1955-62 слово идет к читателю.”
Прежде всего, речь идёт о новаторском произведении Джека Керуака “На дороге” (On The Road), где дорога, как “бесконечный и бессмысленный побег от буржуазного потребительского благополучия и ханжества общественной морали, побег куда угодно, в никуда”. При создании этого романа Керуаку очень помог опыт спонтанных поездок в разные концы Америки, которые он совершал вместе с Нилом Кесседи. Любопытно, что первоначально автор хотел издать “На дороге” в виде рулона, чтобы создать дополнительный эффект движения. Однако, протолкнуть её в печать удалось лишь благодаря прецеденту, созданному стихотворным творением Гинсберга, поэмой “Вой” (Howl), которая была прочитана на первом публичном чтении бит-поэзии в 1955 году и произвела фурор как настоящий манифест движения хипстеров/битников. Напечатанная через год в Париже, книга была задержана на таможне по обвинению в “непристойности”, и дело было передано в суд на предмет её запрещения. Гинсбергу удалось отвоевать свои стихи и вернуть тираж на прилавки. Позднее с такой же проблемой столкнулся Уильям Берроуз. Его роман “Голый завтрак” (Naked Lunch) также пытались запретить через суд, и ему также удалось отбить своё детище у звёздно-полосатой Фемиды.
кадр из фильма The Subterraneans (1960), cнятого по роману Керуака
Как и следовало ожидать, после того как с литературы битников был снят запрет, а авторы получили широкую известность и признание, романтический ореол постепенно развеялся, и бит-движение, можно сказать, закончилось в первой половине 60-х, чтобы передать эстафету значительно более массовому и политизированному движению hippy (о котором речь пойдёт в одном из следующих выпусков).
Что касается главных бит-героев, то Керуак и Кесседи не дожили до 1970 года, а Берроуз и Гинсберг, напротив, прожили долгую жизнь. Их обоих не стало в 1997 году. В их честь культовая американская рокерша Патти Смит выпустила альбом Peace and Noise, а американские кинематографисты – два фильма (Beat и Naked Lunch).
Валерий Александров
продолжение следует...
Читать еще в этой рубрике:
Читать еще в этом номере:
|
|
